Типичный отечественный Мещанбург, его жители, явления, локации | О злободневном с сарказмом
«Приедешь в сентябре?» — бархатный голос обволакивал. Но, боже, какой сентябрь, как? При моей-то начальнице-самодурке? Хочется — очень, безумно, — но как же вырваться снова сюда, в Club Ulaşlar, в знойный зааланийский Махмутлар, который многими расценивается как заштатный дешман, не стоящий внимания? Я смотрела в огромные зеленые глаза Асмета в фиолетовых сумерках турецкой ривьеры, и миллионы нейронных связей в мозгу трещали электричеством: «Я должна КАК-ТО приехать снова!».
Русская деревня пьёт самозабвенно, виртуозно, талантливо. Мы сидим на кухне. Посуда перемыта, гора свежих домашних булочек аккуратно прикрыта нарядным полотенцем. Через застекленную веранду внутрь проникает желтый свет заходящего солнца — от бликов на стене почему-то на душе приятно. Баба Шура рассказывает про соседа Андрюшу Коголика*:
— Этот пьет без пропусков, причем все: и водку, и самогонку, и спирт, — загибает она пальцы. — Раз он едет на велике. А тут возле гаража лужа была, он слазить начал, не удержался и в лужу бухнулся. А он высокий, так со всего росту! Встал, взял велик и об ворота, как будто это велик виноват, ну… — бабушка поднимает взгляд к потолку, вспоминая подробности.
— А я сижу на лавке и думаю: «Щас заметит, принесут черти», — говорит она. — И точно! Идет, а я ему: «Ступай домой, а то с тебя течет». Он все равно садится с краю и мне: «Ты ж моя самая красивая любимая бабушка». А от самого как будто компотом каким пахнет. Думаю, дай спрошу: «А ты, Андрей, что такое пьешь? Кто тебе наливает?». Он важно отвечает: «Скажу», — и я вижу Братца Коголика воочию, как живого.
— Я, говорит, в той аптеке, что в больнице, все фанфурики выпил.
В Мещанбурге тоже есть арт-гостиные. Одна, может, две. Внутри они как расписная шкатулка юной девы из 19-го века: рамки, зеркала, сухие букеты, лён, барабаны и бубны. Эдакий микс прованса и бохо. Там обычно собираются штучные образцы провинциальной богемы, которые только и занимаются тем, что пытаются привить обывателям тонкий вкус к культуре. Однако они настолько поглощены самовосхвалением и поиском особого исторического предназначения Мещанбурга и его арт-портрета, что не замечают самого Мещанбурга и никак не могут достучаться до сердец его жителей. Потому их сложносочиненные гостиные обычно пусты и безжизненны. Как это ни печально, там, где переизбыток «культурного», увы, очень мало живого.
Зато вот коммунальщики — сословие весьма популярное, ибо дерьмо всего мира — включая арт-гостиные — разгребают именно они. И рассказец мой как раз о том, как две бригады слесарей чинили одну трубу и что из этого вытекло.
Драгоценная родительница на днях невольно подслушала беседу двух престарелых мадам в автобусе.
— Поехала я в санаторий «Борисовский», а тааам! Одни бабульки, а мне-то надо мужчину! — сокрушалась первая.
— Нужно ехать в «Кедровый бор», — авторитетно заявила вторая. — Там шахтёры. И такие щедрые! Познакомилась с одним, так он и на такси меня возил, и угощение покупал..!
Первая взяла себе на заметку полученную информацию, решив на будущее, что будет ездить только туда, где шахтёры. А в «Борисовский» — отдыхать и лечиться.
Вот и я, вконец «измученная нарзаном» дерьмоновостями и вечным дедлайном, покидала в рюкзак вещички, села на автобус и укатила на уикэнд в «санаторно-курортный рай». Предпочла я вовсе не тот, о котором подумало сейчас большинство читателей. Видавшая виды мадам отправилась в край минералки, сельских красот и дряхлых нимф — на воды «Борисовского». И была весьма поражена увиденным.
Это мой последний текст в серии #голаятурция и о Турции вообще.
Поговорим напоследок о либеральной нервной системе женщин и о «флюгерности» славянских женщин в частности? Закруглим тему так, чтоб запомнилось? Окэй, но с тремя оговорками:
1). Пост не претендует на объективность, как и весь сей скромный блог. Я не пишу научную работу «Причины и последствия массовой миграции славянских женщин в Турцию» или псевдопсихологическую статейку для женского портала типа «Брак с иностранцем: за и против». Я поделюсь личным мнением о повальном увлечении славянок турками. Вы можете согласиться с ним или — «хейтерс гонна хейт».
2). НЕ ВСЕ «турецкие жены» по определению несчастны в браке. Но таковых много. Я не высчитываю проценты, а описываю то, что наблюдаю.
3). Текст в большей степени относится к славяно-турецким бракам, но и в союзах женщин из мусульманских стран Средней Азии с турками не всегда всё гладко.
Почему я рассуждаю на эту тему?
Куча обуви прибывших утешать родственников и друзей забаррикадировала вход в квартиру Шемса и Бахар, и нам пришлось на носках пробираться внутрь, как по минному полю. У половины из нас в руках были громоздкие горячие сотейники с едой. Фадиме сготовила и убежала — ей нужно было успеть в свою лавку.
У порога встречали оба осиротевших родителя. Лицо Бахар было таким же покрасневшим и измученным, как и днем в Унджалы. Шемс старался держаться, спрятал внутрь отчаянный вопль вожака стаи, у которого вдруг невидимый охотник отнял любимое дитя.
— Başınız sağolsun… Başınız sağolsun abim, yengem*… — полушепотом шелестело вокруг. Каждый обнимал их, целуя в обе щеки, пытаясь разделить эту неподъемную тяжесть.
Но кому это было по силам?