Юная хохотушка Даша, которая вела мой трансфер от аэропорта Анталии до отеля «Знойный полдень с Кемалем», информацию о стране выдавала небольшими порциями. Как выяснилось после инфо-встречи с отельным гидом, она не рассказала и половины про самые увлекательные экскурсии, которые рассчитывал оптом продать нам прожженный отельник Теймур. Зато она рассказала про ковры. Мол, если вы видите на балконе вывешенный сушиться ковер, это значит, что в доме живет невеста на выданье, а если два — то желающая сходить замуж женщина за сорок. Интересно, почему моя соседка Светка сверху прошлым летом чуть ли не полгода томила на своем балконе ковер? Ах, знал бы ее Игорек турецкие обычаи!
Читайте всю серию в хронологическом порядке:
Первое впечатление самое верное
Зато их прекрасно знал Хакан, управляющий одного из «Мигрос Джетов» в Махмутларе.
Буквально на второй день прилета в солнечную республику я прогуливалась по улочкам этого нежно любимого поселка, разглядывая, что же изменилось здесь за 14 лет моего отсутствия. Что-то снесли, другое построили, обновились вывески, появилась куча высоток с собственным садом, бассейном и очень редкими жильцами из скандинавских стран. Мне же нужно было отыскать тренажерный зал, но пока шастала по округе, я обрастала знакомствами.
— Вы здесь живете или отдыхаете? — это ко мне обратилась продавец магазина кожи и мехов, коллега нашего отельного Зафара.
Вот интересно, как меняется ее предложение в зависимости от ответа? Я врать не стала, говорю, прилетела отдохнуть, но раньше работала. Девица аккуратно начала навязывать поездку «посмотреть кожу», она была вежлива, я тоже, но в дальнейшем старалась обходить сей угол стороной.
Красный ара на жердочке — это уже интереснее. Его держали в одном из местных ресторанов, слово за слово, познакомилась с администратором, прекрасно владеющим русским языком и русской супругой.
На самом деле, общение с попугаем — единственное, чем стоило бы ограничиться в той харчевне с завышенными ценами. Однако пока я там хихикала и чирикала с попугаем для сториз, рядом нарисовался еще персонаж, которого управляющий рестораном давай насватывать мне в ухажеры/женихи/кавалеры-на-ночь — это уже как карта ляжет.
— Вот Хакан, управляющий магазином, сам очень умный, кажется, вы похожи, я удаляюсь, а вы пообщайтесь, — изрек ресторатор и пошел руководить дальше.
Похожи? Сударь был крайне узок. Не худ, а именно узок, вытянутая голова и лицо дополнялись крупным носом и собранным в кружок, как куриная задница, ртом с желтыми зубами. Пусть молод, пусть рубашка сверкала белизной, но чувствовалась в нем с первого взгляда некая нервозность и липкость. Докучал молчаливый взор, мне нужно было все время самой находить первую фразу.
Решив, что беды не будет, я пообещала Хакану посидеть с ним вечерком и пошла вся такая солнцем палимая далее по штрассе.
На пляже продолжим?
«Зной», тем временем, жил своей жизнью, часть которой ваша непокорная пропускала, стремясь успеть везде и всюду. В тот вечер напротив отеля случилась страшная авария. Государственная трасса D400 получила свои жертвы: столкнулось пять машин, в том числе туристический автобус-«мидик» (к счастью, без туристов), две легковушки просто всмятку, обломки, крики, тут же вой сирен…
Для моей истории это ДТП не так важно, бездыханные тела, синие пластиковые мешки для трупов — не то, чем хочется наполнить свой отпуск, не правда ли? Подробности опущу. Что не перестает меня удивлять, так это скорость реагирования на беду. Да, турки слетаются на крик о помощи сразу же. Скорая, полиция, автоинспекторы, жандармерия — все были на месте в считанные минуты. На террасе «Зноя» собрался весь персонал и все туристы. Трагический инцидент произошел прямо на пешеходном переходе напротив отеля, потому что подземный переход подтопил начинающиеся первые осенние ливни, и люди перебегали трассу по верху.
Возмущенно клокотала продавец отельного маркета Хазер:
— Ай, уберите, прогоните их, они все идут и идут, оцепите переход! Они идут, а потом такие аварии случаются!
То было ее мнение о пешеходах на законном, кстати, переходе, на который плевать хотели все турецкие водители.
На длинных ногах скакал тут и Эльмас уста в бирюзовом поло. Он не просто глазел, он обсуждал ситуацию с русской загорелой блондинкой из постояльцев, та ахала на пару с подружкой-компаньонкой.
Все снимали хаос на телефоны. Очевидцы из числа отдыхающих постепенно отходили от шока: на их глазах автобан убил пару человек.
Как бы то ни было, на свидание с Хаканом я не пошла. Но я пошла на другой день, хотя мне и не хотелось. Почему иногда мы так поступаем? Почему, понимая риски, все равно бежим через скоростную трассу, а не выбираем осторожность подземки?
Нет, ничего страшного со мной не случилось, но внутренний голос надо слушать сразу, как только он зашептал.
Хакан начал с того, что «вчера я выпил очень много чая, пока тебя ждал, и много скурил сигарет». Попытка надавить на чувство вины? Милый, тебе ничего не обещали.
Потом разговор как-то сам повернул на политику нынешнюю и свершения прошлых лет, Хакан добрался до времен Османской империи, а потом под пивко начал с жаром восклицать: «Шариат неплох, это его в мире неправильно воспринимают!».
«Хее, в отличие от владельцев моей гостиницы, этот не за прогресс. Этот желает вернуть султанат, халифат, шариат и, если получится, пусть бы Турция стала владычицей мировой!»
Женщина как-то сразу копчиком чует, что у нее с парнем ничего не получится. Льются потоки речей, диалог поддерживается в рамках общественных приличий, а ты все время косишься на его торчащие передние резцы, обоняешь резкую сигаретную вонь, пеленгуешь его постоянные едва заметные подергивания головой и понимаешь, что лучше умрешь, чем дашь к себе прикоснуться.
Мне давно пора перестать быть вежливой с каждым. Не зашло — или в лес. Так нет же, профдеформация подчас берет управление и заставляет задавать собеседнику вопрос за вопросом, раскручивая его, как клубок, потому что «ну интересно же, насколько велики его тараканы!».
— В Турции если ты выйдешь на угол и закричишь, зовя на помощь, к тебе сбежится вся округа, — вещал в этом время Хакан, высасывая сигарету за сигаретой. — Если выйду я и позову на помощь, никто не придет. Потому что турецкие мужчины все, как один, будут надеяться получить от спасенной женщины награду в виду… эм, ты понимаешь.
Как прекрасно он описывал то, что крутилось в его мозгу, маскируя постулаты отсылкой к всеобщему турецкому менталитету. Разве то я видела накануне, когда на место происшествия экипаж за экипажем прибывали службы экстренного реагирования? Не все так цинично, мой друг, не все основано на расчете и в этой стране. Хотя Хакан подтвердил одной своей фразой, что некоторые вещи в Турции неистребимы.
— А вас что, даже если по пешеходному переходу будет идти один человек, все остановятся и будут ждать? — спросил он, коль скоро мы заговорили о ПДД.
«Да, черт побери! Потому что никому не нужны штрафы, аресты, колония и пятно на репутации из-за судимости о сбитом пешеходе! Потому что наши гайцы орудуют, как надо, а ваши нередко стоят и мило трепятся с водителями».
Когда дело подошло к тому, что нам дальше делать, Хакан начал предлагать взять пива в магазине и пойти посидеть на пляже. Позже оказалось, что в нынешние времена экономического кризиса это новый тренд местных горе-мачо и даже вполне приличных мужчин, ведь цены на все взлетели ого-го. Мне спинной мозг уже настойчиво долбил отделываться от липкого османиста и шариатчика и, может быть, все-таки взяться за красавчика-гювенлика* Атеша.
Доверяй голосу копчика
Наша медленная прогулка от ресторана до входа в «Зной» сопровождалась всеми мыслимыми и немыслимыми подкатами Хакана, пытающегося удержать девушку. Или хотя бы заручиться планами на завтра. По его словам, он конечно же, воспылал, я ему, конечно, безумно понравилась, и надо скорее засесть со спиртным на темном пляже, где переход от бесед к телесному контакту совершается обычно сам собой.
— Ты скажи прямо, я тебе не понравился? — уже в лоб спросил он, когда мы свернули с переулка на трассу и шли по тротуару.
В следующий раз я так и буду делать, но мне всегда так не хочется расстраивать людей, поэтому я что-то наплела. Турку же ответ нужен прямой и даже грубый, только так он поймет, что пора сворачивать попытки.
Когда мужчина тебе не по душе, его попытки кажутся какими-то особо скользкими, настойчивыми и раздражающими, ведь так? Мы дошли уже почти до шлагбаума «Зноя», когда Хакан обратил мое внимание на парочку: турок средних лет встретил у отеля дамочку-туристку, вместе они отправились гулять.
— Смотри, через гугл-переводчик общаются, — заметил Хакан. — Видишь, все знакомятся, у всех любовь.
— Она у нас в отеле отдыхает, — сказала я, про себя присвистнув: «Мамаша отделалась от капризной дочки-подростка и решила оттянуться».
Мне не терпелось занырнуть под своды «Зноя». Я думала, что на этом общение с Хаканом прекратиться, его взгляд разъедал мне лобную кость и въедался прямо в мозг, он в первый же вечер стремился разбить мои личные границы, влезть под кожу, убедиться, что нравится мне, чтобы ходить потом, козырять победой над красоткой из России. Насквозь просмоленный сигаретным дымом управляющий «Мигрос Джета» обязательно с трагической любовной историей в прошлом, после которой он разочарован в женщинах, а потому с трудом доверяющий новым отношениям. Ах, как часто я слышала подобную сказку! Нет, милый, я не стану той, кто изо всех сил начнет возвращать тебе веру в любовь. Пока!
Ещё о Махмутларе:
Зачем нужен второй аккаунт
Казалось бы, какие могли остаться сомнения? Но турок не был бы турком, если бы не продолжал попытки снова и снова.
У Хакана был мой whatsapp, он сам нашел меня в инстаграме. На другой день, как ни в чем не бывало, он написал «Привет! Как дела?». Позже что-то еще. И еще.
Дирехтор «Мигроса» был не единственным, кто написывал мне к тому моменту. Свои подкаты уже начал пройдошистый отельник, инфо-коктейль с которым успешно прошел и увенчался покупкой экскурсии в модный ныне Тазы Каньон.
Вместо ожидаемой смски от подтянутого Атеша мне тоннами валили реплики от других. Бармен Сюло застрял на стадии попыток заполучить мой номер, чтобы присоединиться к этой орде писарей.
Мы не хотим тех, кто хочет нас. Мы хотим безразличных. На этой ложной доктрине я и строила тактику отношений до недавнего времени.
От Хакана избавиться было просто: я заблокировала его в инстаграме. И что бы вы думали? Он всплыл в вотсаппе с возмущением: «Ты заблокировала меня. Теперь я сотру твой номер и больше не напишу». Я спросила: «Интересно, а зачем такому положительному во всех отношениях юноше второй аккаунт?», на что Хакан ответил: «Чтобы видеть тех, кто меня блокирует!».
Вах-вах-вах! Понимаете? Думаю, да, потому что многие переживали подобное.
Я улыбнулась, радуясь тому, как мало нынче меня занимают попытки мужских манипуляций, и как легко я оставляю негатив за спиной.
Хакан, Хакан! Не вписал ты Нади в свой воображаемый гарем, ой, не вписал, мечтающий о возвращении султаната монархист.
Мы стремимся к равнодушным. Но как легко удается быть равнодушной с теми, кто не по сердцу, и как сложно сдерживать чувства с тем, кто уже влез в душу. И как порой поздно мы понимаем, кого стоило бы в душу пустить.
* турецк. güvenlik — охрана, безопасность, то есть сотрудник охраны
Как же любят турки подкатывать к русским туристкам И, как порой, бывают не разборчивы эти туристки!