До меня дошло. Сегодня, сидя в изоляции от мира, когда жизнь особенно скучна и сера, я вдруг осознала, в чем секрет притягательности этих проклятых южных курортов. На глаза попались снимки из моей первой турецкой, да и вообще зарубежной поездки в Аланию. Покопавшись, я нашла и фоточки другого веселого путешествия в мир аланийских развлечений в компании турчанки Эбру, ресепшионистки из отеля «Май Доу» (← жмите, ссылки приведут вас на соответствующие посты). Сравнила свои ощущения: первый раз, неопытный и восторженный, и второй, когда ваша непокорная уже прошла огонь и воду и готовилась штурмовать медные трубы. И нашла эту составляющую. Дома, в родном городе, в офисе и даже городских барах её нет. А там, на побережье, в окружении ахметов-мехметов (или димитросов-алехандро-жюлей и прочих, подставьте сами) есть. Всё просто. Кто понял, может не читать. А кому интересно про мир ночных клубов, тусовщиков, жиголо, легкомысленных девиц и курортных романов, айда за мной. Я, ваша Нади, — *поправляятемныеочки.jpeg* — грёбаный эксперт такого образа жизни. И я снова пишу о Турции, хотя громко заявляла, что больше не буду. Так вот я соврала.
Девушка из Измира
В начале сезона в гёйнюкском пятизвездочном отеле «Май Доу», куда меня взял тогдашний фронт-офис менеджер Орхан бей по прозвищу «Крот», бок о бок с нами, русскими девчонками, заступила уроженка Измира Эбру. Глядя на нее, можно было узнать все об измирских девушках*. Никакого намека на хиджаб. Никакой «турецкости». Никаких заморочек. Эбру заморачивалась только об одном: как бы натянуть на себя одежду покороче и поуже. И у нее это получалось. Огромные воловьи глаза, белоснежная улыбка в 32 зуба, длинные ноги и грудь торчком — это Эбру. А еще «Кротяра» нередко ставил её нам в пример. Представляете?
— Волосы должны быть выпрямлены. Вот как у Эбру, — говаривал он, и я чувствовала, что это камешек в огород моих кудряшек.
Любимой присказкой измирчанки стала фраза:
— Ай, давайте поедем на дискотеку!
Она любила тусоваться, демонстрировать себя. Еще она любила внимание состоятельных мужчин. Эбру все время рефреном повторяла:
— Столько девушек ушли в торговлю, но я нет. Я сумела сохранить невинность!
Я догадывалась, на какого рода торговлю намекает Эбру.
Еще один маленький факт из жизни черноволосой красотки даст вам представление о степени ее непредсказуемости: для измирчанки нормально сегодня быть в Анталии, а наутро внезапно, без плана и без предупреждения, умчаться в Мардин! А это почти тысяча километров по прямой.
С начала сезона деваха начала меня мучить просьбами устроить нам зажигательный уикэнд в Алании:
— Нади, давай поедем в Аланию! Есть там у тебя нормальные знакомые, чтобы сводили нас в клуб, в ресторан, показали все? Давай! Давай! Давай!!!
У Нади, конечно, были. После феерического сезона в Justiliano Hotel в Окурджаларе (← жми и читай!) как они могли не появиться! Например, Хамид, безумный тюрк айысы**, которому принадлежит агентство по аренде машин «Ядель рентакар» в Окурджаларе. Я с ним познакомилась через злосчастного Бабюра Шрека, отношения с коим вызвали целую цепочку роковых событий в 2013 году.
И вот совпадение, Хамид сам позвонил незадолго до нашего с турчанкой выходного:
— Нади, как дела? Куда пропала? Где ты сейчас?
Не теряя времени даром, я тут же выложила ему идею встретиться и поднять бокалы за старую дружбу. На том и порешили.
Леопардовое платье и тоска на сердце
Все шло гладко и без запинки — так, словно актер на сцене с выражением читал отрывок из романа Шодерло Де Лакло «Опасные связи». Совместный выходной, покладистый Хамид, позитивное настроение. Специально для поездки в Аланию я купила в Göynük Outlet*** красивую сумку, сложила в нее набор уикэнд-тусовщицы: каблуки, шикарное леопардовое платье, мини-юбку и блестящую помаду. Экипировка завершена. Цель — оторваться так, чтобы раскалить Аланию добела и обнулить счётчики.
Как обычно и бывает по закону подлости, в тот день на смене за столом Guest Relations наелась от туристов говна по самое не могу. Это еще ничего — в голове прочно засел покоривший весь отель шеф кухни Тахзир по прозвищу «Малкочолу». О том, чем он прославился в 2014 году, за что кухню так полюбили гости «Май Доу Хотэл» и каким было падение великого шефа с трона, я уже рассказывала. Скажу еще кое о чем. Вещь очевидная. Ваша непокорная и ветреная Нади не могла не увлечься успешным шеф-поваром с черными османскими усами. А когда влюбляется Нади, в ее голове беспрерывно крутятся навязчивые, вязкие, как битум, мысли об очередном сердцееде.
Когда я принимала решение развеяться в Алании, перед глазами стояло ухмыляющееся лицо шефа Тахзира, свидание в лаундж-баре в Гёйнюке, посиделка на крыше ложмана и его шутки над нашим «Кротом». Тахзир никому не пишет SMS, он не водит в рестораны, а сразу берет за горло. Жизни он учился на кухне с 12-и лет и приветствует знакомых, салютуя, как командир полка.
Суть в том, что интрижка, хотя и будоражила мою пиратскую душонку, но не приносила радости. Фрустрация пилила меня, хотелось делать глупости. Хамид и дискотеки Алании оказались тем, что доктор прописал.
Добирались мы туда с пересадками, мой старый знакомый ждал нас в Окурджаларе возле «Алара Гранд Базаара». Всё памятные места. Я поддалась чувствам, заставила Эбру поснимать меня возле поворота на «Джустик», вспомнила ресторан «Дорукхан», парикмахерскую куафёра Али, панковские подземные переходы, вылазки за пивом в три ночи. События прошлого, настоящего, будущего на глазах переплетались между собой, создавая причудливый узор на ткани жизни.
Подкатила понтовая машина представительского класса. Из нее явился Хамид: под два метра ростом, косая сажень в плечах, сверкающая бритая голова, широченная улыбка от уха до уха. Он был одет в голубые джинсы, черную рубашку с закатанными рукавами, мощную шею украшала цепь. Неунывающий любитель повеселиться, старина Хамид.
Я познакомила его с Эбру, и мы двинули навстречу разноцветным огням средиземноморской ночи.
Курс — на юг!
Впервые «огни средиземноморской ночи» покорили меня за семь лет до описываемых событий. И случилось это именно в Алании. А точнее, в 11-и километрах от нее в Махмутларе. К слову, все поездки в Аланию у меня были связаны с крайними эмоциональными состояниями. Может, там в воздухе что-то особенное, не знаю. Авантюра с Эбру была третьим разом, вторым стали танцы на барной стойке в клубе — нормальное явление для сезона в «Джустике».
К рассказу о приключениях Эбру, Хамида и других персонажей я вернусь чуть позже, а сейчас поведаю о том, с чего началась моя любовь к Турции, а потом заставила меня выучить турецкий язык и возвращаться на гостеприимную ривьеру снова и снова. О первом разе. И мы на шаг ближе к раскрытию секрета притягательности южных курортов.
В 2007 году знакомые тётки из турагентства на одном этаже с моим кабинетом (а трудилась я тогда ни много ни мало пресс-секретарем одного из департаментов нашей Мещанбургской губернии) соблазнили меня путевкой в солнечную Туретчину. Наш короткий диалог — вот стартовая точка «зарубежного» этапа моей жизни.
— А куда мне лучше поехать: в наши Сочи или в Турцию? — спросила я, и даже в груди не ёкнуло.
— Конечно, в Турцию! — хором ответили зубры выездного туризма, не подозревая, что одной фразой в корне меняют всё: мои цели, приоритеты, интересы и круг общения.
Я переживала о том, как не потеряться в чужой стране, как меня встретят в аэропорту, как я там буду общаться. Ничто человеческое было и мне не чуждо. Молодая, наивная, восторженная туристочка — вот кем я была, господа. В скромной «тройке» в Махмутларе меня поселили в малюсенький номер, балкон которого был общим с соседним. Такого больше я нигде потом не встречала. А спустя несколько лет, поняла, что на ресепшене мне всучили эту плохую комнату в расчете на то, что я не стану скандалить, и их расчет оправдался. Потому что меня все устраивало! Благословен ПЕРВЫЙ опыт: ты рад любой ерунде, потому что не с чем сравнивать.
Турецкая природа благоухала вокруг: гибискусы алели, небо голубело, а пальмы зеленели. Жара сводила с ума, морской воздух прочищал легкие. Музыка гремела со всех сторон, расслабленные туристы грелись на шезлонгах, желтея, краснея и бронзовея. Гипертрофированно яркая жизнь разжигала чувства. Шведский стол и безлимитный алкоголь тоже делали свое черное дело.
После первого же похода на пляж из головы выветрились все мысли. Стало легко. В груди как будто расширялся теплый шар сладкого нектара счастья. О чем переживать? И как я еще сомневалась, ехать ли сюда? Чего боялась? Вот дура-то была!
А потом я встретила его. На второй день пребывания в гостинице вечером в лобби я познакомилась с Асметом, породистым турком-месхетинцем.
И влюбилась до беспамятства.
Страсть вспыхнула, как спичка. Асмет прекрасно владел русским, мы смеялись, болтали обо всем, он многое рассказал мне о стране. Месхетинец умел проникновенно смотреть в глаза, голос его был низок и бархатен. Он брал мою руку в свою и чувственно говорил:
— Я так рад, что ты купила хамам у гидов, а не у меня, ведь я из принципа никогда не вступаю в отношения с клиентами.
Асмет был продавцом услуг турецкой бани при отеле. Он приезжал работать на сезон, а зимой уезжал в одну из республик Средней Азии, куда были сосланы в 1944 году его предки. Жил на две страны и, впитав в себя изрядную долю советской культуры, великолепно влезал под кожу выходцам из СНГ. Конечно же, это он научил меня первой фразе на турецком. Угадайте, что это была за фраза (пишите варианты в комментариях)!
Каждый вечер мы придумывали совместную программу, и 14 дней путевки казались мне бесконечным путешествием в мир наслаждений. Мир туристической Турции был настолько не похож на все, что окружало меня дома, что я почувствовала себя персонажем фильма.
Умный и ироничный, Асмет умел увлечь беседой. Мы с ним ходили то в кафе, где полулежа на османских коврах пили чай, то сидели на пляже под сенью олеандров, то на пирсе целовались под шум волн, а над нами бушевала чернильная ночь субтропиков. Но прежде всего он повез меня в центр Алании.
Это было как удар обухом по голове! Красота ночного средиземноморья и будоражащая близость притягательного мужчины потрясли меня. Южный город обволакивал, как и Асмет, мягко, тепло и пряно. Наверное, так действуют наркотики: мозг просто отшибает, в душе восторг и благость. Мы гуляли по набережной, любовались шестигранной башней Кызыл Кулеси; слева среди частокола мачт шумел прибой, справа тянулась улица баров, вся в огнях, вкуснейшие запахи жареного мяса и запеченных на гриле морепродуктов радовали обоняние, в уши лилась бесконечная музыка курорта. Настоящий деликатес для пяти чувств!
Секрет очарования морского курорта должен был мне стать понятен уже тогда. Все же было так очевидно! Однако я не анализировала, мне с моей ненасытностью хотелось получить как можно больше кайфа. Благодаря яркому роману, я вдвойне сильнее прикипела душой к Турции, но чувства к человеку мешали разобраться в чувствах к стране. Вернувшись домой, я сразу же начала планировать новое путешествие на сентябрь, купила учебник турецкого и начала осваивать грамматику.
Сегодня от Асмета осталось пусть и приятное, но смазанное воспоминание. Моя жизнь после первой поездки в Аланию прежней уже не стала. Уже не одна фраза, а беглая турецкая речь. Уже не наивная туристка, но мастер самостоятельных путешествий.
Однако вернемся теперь к веселому Хамиду и безумной Эбру, которая так хотела развлечений с «нормальными знакомыми Нади».
История про Асмета подробнее:
Турчанки тоже это делают
Изъян в плане я обнаружила еще на этапе подготовки и тут же поделилась сомнениями с Эбру:
— Слушай, ну, мы потусуемся с ними, сходим на дискотеку, в ресторан… Но они же захотят от нас получить сама понимаешь что!
Неунывающая измирская красавица лишь отмахнулась:
— Не парься, Нади! Всегда есть способ отмазаться.
Ее беззаботность меня поразила, но я поддалась, и вот мы в комфортном салоне Хамидовой машины мчимся в ночи.
Плана как такового не было вообще. Вселенная подхватила нас на руки и понесла. Неожиданно для самих себя мы оказались в Инджекуме, в лобби отеля «Белла Донна 5*». Оказалось, Хамид знаком с хозяином. Познакомились с ним и мы, но чуть позже. Сейчас нас ждал освежающий душ в номере. Эбру выудила из недр сумки темно-зеленое шипастое платье, обтянувшее ее упругую грудь так, что чуть не лопалось по швам. Я оделась в невероятное плюшевое леопардовое платье, которое автоматически способно превратить того, кто его носит, в другого человека (О да! А это еще шажок к пониманию прелести знойных резортов Турции).
— Давай селфиться! Щас я тебя зафотаю! Ну-ка давай вот так еще! — энергия во мне кипела. Молодость не знает преград, молодости не нужны особые ухищрения, чтобы всегда ХОРОШО получаться на снимках. Боже, у меня даже ногти не были накрашены!
— Нади, только ты не выкладывай это потом никуда, — попросила турчанка, и я подумала, что ей тоже есть, что скрывать.
Мы явились в лобби при полном параде, и то был восход двух сверхновых. Обалдевший Хамид увидел перед собой львиц, готовых покорить ночной мир Алании. Окруженный двойной красотой, он выпятил грудь и гордо повел нас на ужин в ресторан отеля.
— Добрый вечер, добро пожаловать, — приветствовали нас незнакомые мужчины за столом.
— Это владелец резорта Окан бей, — представил Хамид. — А это генеральный менеджер Камиль бей.
Беи выглядели солидно, сыто и расслаблено. Чуть не лоснились от достатка. Окан с крупной лобастой головой и глазами навыкате сразу плотоядно воззрился на прелести измирчанки. Та ослепительно улыбаясь, легко завела беседу. Хамид сиял! Весь вечер он не переставал сыпать шутками, излучая беспримесное жизнелюбие.
Невольно на ум пришли обстоятельства нашего знакомства. Мой легендарный сезон в «Джустике», аренда машин для гостей в его фирме, покатушки в кабриолете «Яделя», мстительный Бабюр, свора поджарых, как волки, его подчиненных… За всем этим наблюдал тогда Хамид, в его глазах светились редкая проницательность и понимание. Эффектный, мощный, как скала, всегда позитивный, снисходительный — классический портрет успешного бизнесмена, Хамид был холостяком.
— Нет, я не женюсь, — говаривал он, когда мы пили чай в офисе «Ядель рентакар» на «Алара Гранд Базааре». — Не хочу, мне и так хорошо. Веселюсь, делаю, что хочу.
Он мог бы и не объяснять, за версту было видно, что ему незачем взваливать на себя груз ответственности и ограничивать свою благословенную свободу. На тот момент этому хозяину жизни было 38 лет.
Так же, видимо, размышлял и засевший в моей голове Тахзир, великолепный шеф. Его неясный образ еще кружил перед внутренним взором пиратки, когда к нашему столу на полусогнутых ногах подошел шеф-повар местного ресторана и произнес:
— Добро пожаловать! Чего изволите, эфендим?
И мне стало вдруг смешно от собственной глупой зацикленности. «Он всего лишь простой наёмник, работающий за зарплату, как и я», — подумала я с чувством легкого превосходства, встряхнулась и вернулась в настоящее.
Оно было прекрасным! Вокруг сновали официанты. Нам принесли дымящийся стейк, салат и острый перец. Утомленные солнцем русскоговорящие туристы активно поглощали дары шведского стола, запивая их спиртным. Средиземноморский вечер набирал силу, ветерок то и дело наносил ароматы кебаба, морской воды и чьих-нибудь свежевымытых волос. Свет многочисленных фонарей путался в листьях пальм и живых изгородей. Словом, турецкая ривьера кипела, как муравейник. Камиль бей вскоре откланялся, и за столом нас осталось четверо. Мы с Эбру, игнорируя жадные взгляды кавалеров, насыщали пустые желудки и благодарили вселенную за эти беззаботные дни.
Ночь звала.
Жизнь-однодневка «Ангелов Чарли»
Печальна участь того, кому не ведом дивный и тонкий букет жизни на Тортуге.
(с) к/ф «Пираты Карибского моря»
Она зазвала нас: меня, буйноголовую Эбру, весельчака Хамида и хозяина «Белла Донны» Окана в ночной клуб «Gringo Club». По пути туда наша группа отметилась на смотровой площадке Алании, с которой открывался захватывающий дух вид на весь город, стекающий с холмов к морю сверкающей сетью огней.
Уличные музыканты бродили у перил, наигрывая на дарбуке и зурне. Хамид кинулся к ним и стал напевать какое-то заунывное тюркю.
— Это суперрр! — вопили мы с Эбру, глядя на панораму Алании. — Фотаться, фотаться, фотаться!
Вдвоем, по одиночке, боком, прямо — всячески. Настроение повышалось, нас встречал Мистер Кутёж с непременными атрибутами смеха, потных подмышек, шума в голове и потрясающей невосприимчивости к усталости.
Мы влились в поток праздношатающихся гуляк. Улица баров в Алании блистала всеми цветами радуги. От Кызыл Кулеси наверх тянулись крепостные стены, подсвеченные желтым. Разномастные заведения соревновались в громкости музыки, напротив дежурила вереница такси, готовая отвезти счастливых отдыхающих куда угодно. Семь лет назад я прогуливалась здесь под руку с месхетинцем Асметом и таяла от новизны ощущений.
Пока мы двигались по аллее, Хамид нырнул куда-то в гущу торговцев-лоточников, а потом внезапно возник перед нами в белой шляпе набекрень и с парой венков в руках. Он водрузил их нам с Эбру на головы, и мы с подругой словно оделись в униформу сумасшедшего отряда «ангелов Чарли»: брюнетки в обтягивающих платьях с белыми цветочками в волосах. Нам вслед сворачивали шеи все от юных мальчиков с бритой грудью до старых пердунов, перебирающих чётки.
Чтобы добраться до открытой веранды «Gringo Club’а», нам пришлось подняться по путаному лабиринту узеньких лесенок на третий этаж среди тесно налепленных подобных заведений. Под нами раскинулась вся бар-стрит, венчал ее шестигранник пиратской башни. Мы оказались среди тростниковых зонтов и искусственных пальм. Статуи львов украшали танцпол.
На нашем столе как-то незаметно вдруг появились орехи, фрукты, шоколад и огромное ведро со льдом, а в нем король вечера — Jack Daniels.
Эбру жадно впитывала атмосферу ночи. Ее улыбка ни на миг не гасла. Окан с удовольствием рассматривал фигуристую измирчанку. Мы смеялись, поднимали стаканы и говорили какие-то слова, Хамид один за другим поджигал маленькие салюты и пытался снимать их на телефон.
А ночь цвела! Гигантский луна-парк с аттракционами пьянки, съёма и безудержного веселья крутился на максимальной скорости. Посмотри налево — вот мимо плывет менеджер анимации со стаканом виски на лысой голове, увитый цветочными гирляндами. Повернись направо — одетая в коротенькое платье с рюшками немолодая рыхлая славянка на платформе гоу-гоу скачет верхом на вертлявом турецком юноше. Чуть дальше на барном деске пляшет еще несколько хмельных мадам. Наш Хамид, подогреваемый алкоголем, в танце трётся задницами с чернокожими девчонками с соседнего столика. Он уже отдал свою шляпу Эбру, и его круглая бритая голова сверкает в свете лазеров и колорченджеров. Хамид излучает веселье.
Через призму переливающегося в стекле «Джека» пёстрое сборище гуляк показалось мне похожим на рой мотыльков, снова и снова проживающих свою жизнь-однодневку.
Волна веселья подхватила Эбру. Она скакала на своих длиннющих ногах в такт музыке, отчего ее пышная грудь в шипастом платье подпрыгивала. Окан, поднабравшись горячительным, осмелел и потянул к ней руки.
— Ваша тачка едет очень быстро! — выпалила я и глотнула «Джека» из стакана.
Видавший виды владелец резорта немного смутился. Но ненадолго. Праздничная обстановка просто не позволяла слишком серьезно углубляться в смысл сказанного.
Никому, кроме меня.
Одиночество всегда сильнее всего ощущается в шумной толпе, среди лже-праздника клубной жизни. Фрустрация грызла меня изнутри. Мысли возвращались то в отель «Май Доу», где заправлял Тахзир «Малкочолу», то на крышу ложмана, где мы вместе пили пиво. «Кажется, я влипла», — подумала ваша непокорная и с тоской посмотрела по сторонам. Вакханалия ночи достигла пика. В воздухе плыл разноцветный туман, музыка грохотала, над танцполом летали обрывки салфеток, тут и там с треском вспыхивали маленькие фейерверки, потные тела извивались, смех звенел, не умолкая ни на секунду. И вместе с накалом праздника росло в душе чувство одиночества. Когда оно вытеснило собой всё прочее, я схватила Эбру за руку:
— Пошли! Там есть подиум с шестом возле диджея! Станцуем?!
И мы станцевали.
Пол-литра рома для забвения
Первый раз взобраться на барную стойку мне довелось все в той же Алании годом раньше. Это, конечно, если не считать гоу-гоу платформы «Джустика» (незабываемые времена!), на которой была сказана роковая фраза одному эльфийскому мальчику.
Был конец августа 2013 года. Интернациональная компания, с которой я двинула в известный клуб Конаклы, состояла из пары азербайджанцев и гагаузки. Знакомые с сагой про легендарный сезон в Justiliano Hotel (очень рекомендую прочесть о нем здесь) догадались, что речь идет о моей товарке по стойке Guest Relations Иванне, ее тогдашнем бойфренде Марифе и его брате.
Ваша непокорная Нади умудрилась пронести в маленькой сумочке 0,5 рома в пластиковой бутылке. Ехали мы туда, разумеется, уже подогретые. Клуб, особенность которого большие аквариумы с акулами, был похож — чтобы вам сразу стало понятно — на пещеру из «Матрицы.Перезагрузка», где герои устраивают массовый дикий танец. Огромное полутемное пространство, битком набитое людьми. В огнях теряются ярусы и лесенки, на барах то и дело взрываются салюты. Многоголосие разных языков. Смешение тел.
В общем, вы поняли. Весьма АТМОСФЕРНО.
Я была в ударе. Плясала, ржала, без конца снимала селфи, смачивала горло и немного хулиганила. Тот молодой турок, у которого я выхватила сигару прямо изо рта и смачно затянулась, возможно, до сих пор в шоке.
После тотального эпик-фейла в отношениях с вышеупомянутым «грузинским эльфом» Гелой (а вот ПРО НЕГО обязательно стоит прочесть здесь!) мне было, в принципе, все равно, что со мной будет происходить.
На многочисленных барных десках танцевали девушки. Я ни в коем случае не могла допустить, чтобы такой перформанс обошелся без моего участия. На глаза сразу попалась высокая и пустая сцена — туда я и рванула, потащив за собой всю компанию.
Помню, Марифов брат вис на мне, но я упорно отталкивала его. Никакой принадлежности никому! Что вы? Ведь я царица ночи! Целый «вавилон» народу смотрит на меня!
Бармен с ближайшей стойки так впечатлился моим выступлением, что подбежал заманивать танцевать на его деск. Там за каждые четверть часа девушкам ставили рюмку сладенького ликёрчика. Миг! — и я взлетела туда, как на постамент. Иванна взобралась следом — она была изрядно навеселе. Довольно долго мы извивались там на потеху публике. Плотоядные взгляды дядек постарше смешили, ликёр тонул в хмельной головушке незамеченным. Всё растворялось: и волшебный тонкий, как струна, юноша с золотистой кожей и графитовыми волосами, и Пляж Любви и Печали, и мстительный псевдомафиози Бабюр. Нади сжигала и поднимала себя из пепла.
Кажется, Мариф тогда очень обиделся за брата, которого я не приласкала, и ночь закончилась несколько напряженно.
Но мне было все равно.
Тысяча лир за ночь
В попытке прочистить мозги от токсичных отношений совершается немало безумств. Мой блог как раз об этом. Шест в «Gringo Club’e» был отличным тренажером забвения. Диджей тоже не был против, что две сумасшедшие дивы скачут у него под носом, зажигая весь зал под открытым небом.
Задница Эбру натерпелась от моей ладони в ту ночь!
Под утро мы подкатили ко входу в отель «Белла Донна». Пока Окан о чем-то шептался с Эбру, я лицезрела настоящее экспрессивное представление в исполнении Хамида. «Джек» неплохо взбодрил моего жизнелюбивого друга, он вырывался из машины, кричал, всхлипывал и чуть не плакал:
— Нади! Надиии!!! Ну пойдем же со мной! Почему нет?!
Читатели знают, почему, но старина Хамид не догадывался про наличие «Малкочолу».
Он отбыл в весьма растрепанных чувствах. Испарился и владелец резорта Окан. Мы с Эбру остались вдвоем. Драйв ночи медленно выходил из наших тел.
— Ты дай мне тысячу лир, и я буду с тобой до утра! — возмущенным тоном произнесла измирчанка, и мне в целом стало понятно ее отношение к жизни, мужчинам и тусовкам. Не брезговала «торговлей», но сохранила невинность, ага. К слову, многие дочери земли анатолийской ведут себя именно так. Не верьте, если вам будут доказывать обратное.
Окан тысячу лир не дал.
Наутро у меня болели все мышцы. Тахзир «Малкочолу» болтался где-то на краю сознания.
Весь отель был к нашим услугам. Работницы гостиничного бизнеса, мы рады были на пару дней встать по другую сторону деска, где все включено: обильный завтрак, пляж с золотым песком, коктейль Dark Beach и персональный трансфер до речки Дим-Чай на окраине Алании.
Туда нас пригласил Окан, сопровождал его генеральный менеджер Камиль бей. Отвергнутый накануне Хамид утром не появился, и в ресторан Дим-Чая мы отправились без него.
В узком скальном ущелье температура воздуха была градусов на десять ниже. Ледяной поток источал прохладу. Террасы ресторанов устроены там прямо поверх реки. Кушали мы жаркое из баранины под шум воды, и последние остатки хмеля выветривались из головы. А сумбурные мысли возвращалась: «Какого черта я всегда выбираю не тех парней?»
Несколько помятый и уже не такой веселый Хамид встретил нас в Окурджаларе, когда мы с Эбру собирались в обратный путь до Анталии. Утром после ночного разгула всегда приходит похмелье, а с ним тщательно скрываемый стыд и напускная серьезность. Неприятное чувство. Вы знаете, ведь я только лишь на днях получила некое послесловие из уст Хамида.
— Если бы женщины хотели хоть половину того, чего хотят мужчины, проблем бы не было. Я выразил свои желания, но ты сказала нет, и я ушел. Теперь твоя очередь доказывать, что ты меня хочешь, — написал он, и не будь я пиратка Нади, если он не прав.
Как бы то ни было, мы простились тогда, договорившись повторить при случае. Волоокая турчанка обменялась с «медведем» Хамидом номерами. И настолько я была глупа, что снова мне было все равно. Единственный непоколебимый стержень, связывающий куски моей жизни: «Джустик», «Май Доу», Бабюра Шрека, «Алару», Аланию, всю средиземноморскую ривьеру и даже мое настоящее — Хамид тоже утопал во фрустрации, не находя взаимности.
Три поездки, три разных состояния, одна Алания. Что их объединяет по-вашему? Интрижки, скажете вы. Отчасти да, но лишь отчасти.
А секрет в том, что уезжая в манящую даль курорта, мы на время становимся другими людьми. Это уникальная возможность примерить на себя костюм любого персонажа, которым вы хотели бы стать. Весь мой блог об этом. Счастливая влюбленная; оторва, которой нечего терять; ищущая забвения авантюристка. Кем бы еще стать?
Вдали от повседневной рутины можно сбросить маски и надеть красивый наряд. А вокруг будут море, пляж, яркая растительность и щедрое солнце. Вокруг будут люди, не похожие на тех, кто окружает вас обычно. С ними можно откровенничать без опаски. Физическая удаленность от ежедневных стрессов автоматически сводит их на нет. И жизнь становится легче, веселее, насыщеннее.
Побыть не собой, а кем-то другим — вот наркотик. Я подсела на него. А вы?
* Измир — это самый либеральный турецкий город
** türk ayısı турецк. — турецкий медведь
*** прекрасный аутлет магазин, которого, к сожалению, уже давно нет
